Известия. В Госдуму направили законопроект, согласно которому осужденных признают уязвимой категорией граждан. Сделают это ради самих осужденных и ради малого и среднего бизнеса одновременно — теперь благодаря организации производства в исправительных колониях они получат статус социального предпринимательства. Что даст законопроект осужденным и бизнесу — в материале «Известий».
Свои преимущества
Законопроект, автором которого является председатель комитета Совфеда по экономической политике Андрей Кутепов, уже одобрен правительством. В заключении правительства по законопроекту говорится, что предприниматели будут способствовать «дальнейшей ресоциализации» заключенных, что «соответствует целям социального предпринимательства».
Законопроект направили в правительство в феврале. В категории социально уязвимых есть пока только граждане, освободившиеся из мест лишения свободы. Документ же предлагает включить туда и тех, кто отбывает срок сейчас.
Кутепов отметил, что бизнес и сейчас работает в колониях: это направление развивается.
— Мы хотим поддержать предприятия, которые уже работают с осужденными, но при этом не могут иметь статус социального предпринимателя, а также создать стимул для привлечения других предпринимателей на площадки уголовно-исполнительной системы (УИС), — сказал он «Известиям».
По его словам, для осужденных это возможность получить работу в колонии и освоить профессию.
— Впоследствии — после освобождения из мест лишения свободы — они смогут оставаться у этих же предпринимателей, — говорит Кутепов. — Либо применять эти навыки на других предприятиях. Бизнес заходит на территории УИС с разными производствами, и это может расширить возможности для осужденных.
В пояснительной записке к законопроекту говорится, что у уголовно-исполнительной системы есть определенные преимущества: наличие трудовых ресурсов, свободных производственных площадей, а также возможность обеспечения круглосуточного производства. Отмечается, что в последнее время «наблюдается тенденция расширения сотрудничества ФСИН России с предпринимательским сообществом»: на площадках УИС размещаются производства, осужденных также привлекают к труду на объектах, расположенных вне колоний. Однако, говорится в пояснительной записке, «необходимо дальнейшее развитие системы мер, направленных на увеличение занятости осужденных».
В документе указывается, что это поможет в социальной адаптации осужденных после их освобождения, а также будет способствовать профилактике «рецидивной преступности в конкретном муниципальном образовании».
В документе указывается, что нормы Трудового кодекса России в ситуации с привлечением к работе осужденных применяются ограниченно: на таких людей не распространяются нормы законодательства в части приема и увольнения с работы. Заключенные также не могут заключать трудовые договоры.
«Привлечение к труду осужденных к лишению свободы на объектах иных организационно-правовых форм, в том числе на объектах социального предпринимательства, осуществляется посредством заключения такими организациями договора гражданско-правового характера с учреждением УИС, — говорится в пояснительной записке. — В свою очередь учреждение УИС из полученных доходов по такому договору начисляет осужденному заработную плату, страховые взносы, производит удержания по исполнительным документам и за его содержание».
Поэтому осужденные не могут учитываться в среднесписочной численности работников социального предприятия, а расходы по договору «не могут учитываться в составе расходов на оплату труда», указывают авторы законопроекта.
Вынужденно дисциплинированные
Член Общественной наблюдательной комиссии по Москве Ольга Дружинина рассказала «Известиям», что сейчас самый распространенный вариант работы предпринимателей с колониями — это исправительные центры, которые могут находиться прямо на территории производства.
— Закон позволяет вывозить определенные категории заключенных, создавать для них определенные условия — такой филиал колонии, — говорит Дружинина. — Но всё это касается колоний-поселений.
По ее словам, предприниматель за счет работы с заключенными получает определенные преимущества.
— Эти люди получают зарплату меньше рыночной, — говорит она. — Кроме того, достаточно сложно найти много дисциплинированных людей рабочих специальностей, которые не будут просыпать, пропускать, пить на работе. А здесь — вынужденно дисциплинированные сотрудники с меньшей оплатой труда.
Впрочем, замечает вице-президент Торгово-промышленной палаты Елена Дыбова, бизнес в колониях очень сложен — и поэтому очереди на то, чтобы работать с исправительными учреждениями, не выстраиваются.
— Есть колонии, где достаточно эффективно развито свое производство, и они там неплохо зарабатывают, неплохо работают, — сказала Дыбова «Известиям». — Но это не такой бизнес, к которому мы привыкли. Все плюсы компенсируются сложностями. Это не ваш работник, его нельзя выгнать, это очень сложные трудовые отношения. Очередь из желающих работать туда не стоит. Желающих от ФСИН иметь у себя бизнес гораздо больше, чем самих предприятий, желающих работать с колониями.
Одна из преференций — бесплатная аренда на территории колоний — тоже не выглядит такой уж привлекательной, говорит Дыбова. По ее словам, сейчас, в принципе, есть большое количество пустующих производственных площадей — и в колонию предприниматели идут не поэтому.
— Скорее, это личные связи руководителей колоний с бизнесом, — говорит Дыбова. — Это устойчивые, сложившиеся связи. Плюс сказывается полный дефицит рабочих кадров. Но плюсов не так много. Например, несколько лет назад была преференция при закупках у предприятий, расположенных в колониях. Но сейчас эту льготу убрали.
Возможности не по статусу
При этом, замечает Дыбова, статус социального предпринимателя в этой ситуации может не помочь, потому что сам по себе он пока тоже не дает каких-то реальных преференций.
— Больше семи лет принимали этот закон о социальном предпринимательстве, но в полной мере так и не удалось развернуть эту работу, потому что нет целевых программ поддержки социального предпринимательства, — сказала Дыбова. — Нет каких-либо специальных программ, форм, чтобы те, кто занимается этим, чувствовали особое отношение со стороны государства.
По ее словам, после получения статуса социального предпринимателя пока ничего для бизнеса фактически не меняется. Дыбова считает, что в этой ситуации важнее не столько расширять категорию социально уязвимых слоев населения, сколько работать над расширением возможностей для социального предпринимательства.
Половина успеха
При этом сам по себе законопроект эксперты оценивают положительно, отмечая важность работы осужденных. В Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) считают, что расширение категории социально уязвимых категорий граждан сможет привлечь больше предпринимателей в эту сферу.
— Для нас, как для правозащитников, важно, чтобы человек после выхода мог продолжить работу у этого предпринимателя, чтобы он начал свою трудовую деятельность или получил новую профессию, что тоже часто бывает, — говорит Дружинина. — И если он имеет работу, выходя из исправительного учреждения, — это половина успеха, потому что отсутствие работы — это основная причина, толкающая людей к рецидиву. У нас, к сожалению, растет уровень рецидивной преступности.
По ее словам, вопрос ресоциализации граждан, освободившихся из мест содержания, на государственном уровне поднимается очень разрозненно: в России нет как такового института ресоциализации.
Правозащитник, член СПЧ Ева Меркачева также указывает на важность работы осужденных уже в заключении.
— Хороший вариант организации работы заключенных на территории какого-либо крупного завода или предприятия, — сказала она «Известиям». — Главное, чтобы у этих людей были нормальные условия, нормальная зарплата, а не 200 рублей в месяц.
По ее словам, хорошие примеры есть — сейчас обсуждается активное привлечение заключенных на строительство БАМа с учетом нехватки мигрантов.
— Я опрашивала людей, которые сидят в том регионе и которые только что вышли, — рассказала Меркачева. — Они сказали, что шли туда работать, потому что получали там хорошие деньги. И эта зарплата позволяла им выйти и иметь уже какую-то сумму, чтобы содержать первое время себя после освобождения.
Она отмечает, что бывают случаи, когда заключенные возвращаются на работу, которую получили в колонии.
— Я была на одном швейном предприятии, где работали осужденные женщины из колонии, — говорит Меркачева. — После освобождения женщины оставались работать на этих же местах, только с другой уже зарплатой — без вычетов. Я у них спросила, почему они не уходят с этой работы, но их там всё устраивало.
Адвокат, президент российской секции Международного общества прав человека Владимир Новицкий отмечает, что, по идее, трудовые отношения после выхода человека из колонии должны разрываться.
— Но с другой стороны, если предприятие находится на территории колонии, то там могут работать и вольнонаемные сотрудники — проходить на территорию колонии и работать, проживая уже вне колонии, — пояснил он «Известиям».
Эксперты считают, что на таких предприятиях заключенные достаточно защищены законом.
— Начислить осужденному меньше положенного просто не могут, как раз здесь есть постоянный госконтроль над их трудовой занятостью, — замечает Дружинина. — Нельзя и говорить, что на таких предприятиях будут нарушаться их трудовые права. Нам поступали такие обращения — единичные. Они разрешались чаще всего тем, что человек просто сам не разобрался в ситуации.
Новицкий замечает, что на самом деле после всех вычетов осужденному остается совсем немного средств, поступающих на его личный счет. Но зарплата эта официальная, все обязательные вычеты совершаются в полном объеме, начисляется и трудовой стаж.
— Условия работы, честность по отношению к заключенным зависят от региона к региону, от колонии к колонии, — говорит Меркачева. — Например, в Московской области есть деревообрабатывающие цеха, и все заключенные туда хотят попасть, чтобы получать там деньги. Им важно работать, а не сидеть и ждать, когда срок пробежит.
Сергей Гурьянов
Источник: https://iz.ru/1165821/sergei-gurianov/zona-truda-predprinimateliam-oblegchat-biznes-v-koloniiakh
